Мы, уехавшие, постоянно убеждаем неуехавших уехать. Мы это делаем вместо здравствуйте или сразу после.
Как вампиры, которые кусают, чтоб их полку прибыло.
Наша эмигрантская тоска — ровно до того момента, пока речь не зашла про ваш переезд.
Тут мы делаемся бодры и деловиты, и растолковываем, какое это единственное верное решение.
Мы гораздо лучше вас знаем о кошмарах жизни в сегодняшней РФ! Мы в материале, а вы — нет!
Мы докажем, что у вас замыленный глаз и психзащиты, не дающие почувствовать всю глубину ужаса. Мы докажем, что завтра призовут именно вас, или посадят. Вы сломаетесь. Вы захотите быть спасены.
Мы не голословны. О нет. Мы готовы впрягаться и помогать, лишь бы вы ехали к нам, даже если прежде мы с вами не были чем-то особенным друг для друга.
И не только готовы, но и впряжёмся. Вы ощутите самый горячий интерес к себе, самое искреннее неравнодушие.
Просто вы нужны нам. О, как нужны. Вы — конкретный объект для ожидания вместо неконкретного «конца этого треша». Вы — свеженькое. Вы — надежда. Вдруг именно вас нам не хватало для баланса и ощущения почвы под ногами?
И мы будем счастливы вашим приездом. Мы будем сиять, и города, в которых мы поселились, тоже засияют от вашего появления как новенькие, когда мы будем вас с ними знакомить, ловя каждую одобрительную реакцию.
И вы останетесь с нами. И станете такими же уехавшими, как мы.
И мы поймём, что с вашим приездом ничего для нас не изменилось.
И что нужны нам были вообще не вы, а что-то другое.
Ну там канонизированный снег на Караванной, или привычная прогулка через Замоскворечье, а может быть, просто мы сами, какими были до того, как.
В общем, не спрашивайте лучше у нас, как мы думаем — стоит ли вам уехать из России. Мы всегда думаем, что вам стоит уехать из России.
Потому, что мы сами уехали, замутили что-то мутное, сами не понимаем, что, зачем, и обязательно ли это было, и для нас большое облегчение, когда хоть кто-то считает это состояние успехом и желанной целью.
И чем больше и невосполнимее потери при эмиграции, тем важнее знать, что другие в неё тоже рвутся, но до сказочного леса дойдут не все, а мы вот, избранные — уже дошли… хэзэ куда, но это вопрос номер шестнадцать.
